ТОМСК, 22 фев – РИА Томск, Валентина Анкудинова. Российский бизнес в 2022 году столкнулся с рядом вызовов – это и сложная геополитическая обстановка, и разрыв логистических цепочек, и объявленная мобилизация. Удалось ли перестроиться томским компаниям? Чем сейчас может помочь государство и какую ошибку важно не допустить при импортозамещении? Об этом РИА Томск рассказал президент Союза "МПО работодателей Томской области" Кирилл Новожилов.
Союз "МПО работодателей Томской области" объединяет 35 крупнейших промышленных предприятий региона и ведущие вузы Томска. Главные задачи организации – защита интересов местных компаний и их работников, содействие развитию трудовых ресурсов, активное участие в интеграции высшей школы, науки, промышленности и бизнеса.
– Какие основные сложности возникли у томского бизнеса из-за санкций, введенных против РФ в 2022 году? Удалось ли с ними справиться?
– У нас последние, так скажем, три года стрессовые были. Они изменили нашу жизнь, так что к 2022-му уже выработался некоторый "иммунитет" и закалка.
Три года назад нас настигла пандемия коронавируса, сейчас кризис связан с геополитическими событиями. И это абсолютно разные изменения. Пандемия стала кризисом, во время которого до нуля упала деловая активность: в первую очередь пострадала сфера обслуживания, затем и производства, так как до минимума сократился спрос и потребление.
© РИА Томск. Дмитрий Ковалев
Геополитические события последнего года оказали сильнейшее влияние прежде всего на логистику – были разрушены десятилетиями работавшие цепочки по поставке товаров и комплектующих, которые ежедневно использовали предприятия, а также пострадали механизмы длинных инвестиций. Ведь оборудование, особенно высокоточное, качественное и сложное, закупалось в основном в странах Западной Европы.
В целом было три рынка закупки – это Западная Европа, Азия, Латинская Америка. И уже намечалась тенденция к переходу на азиатский рынок, так как, во-первых, они каждый год подтягивают качество, приближаясь к европейскому, а во-вторых, это просто дешевле.
Сейчас резко оборвали каналы по западному оборудованию даже те компании, которые не попали под санкции. Мы знаем, что на поставщиков оказывалось огромное давление: когда мы разговаривали, нам впрямую отвечали, что "правительство давит". Поэтому товар к нам стали направлять кулуарно, что усложнило цепочки поставок.
Сейчас основной поставщик – Китай, который выпускает и делает практически все. Единственная проблема – с высокотехнологичным оборудованием, но в целом переориентировка произошла на азиатские страны. Процентов 15-20 осталось европейского – там, где либо разрешены поставки, но очень сложная логистика, либо так называемый параллельный импорт.
– Какое оборудование продолжаем закупать в Европе?
– Высокотехнологичное оборудование, связанное с электроникой, – это еще европейские поставки. А также точная металлообработка, оборудование для кабельной промышленности.
Китай научился делать все, но в каких-то сегментах они только подтягиваются, а Европа имеет такие наработки, которые за 10-15 лет не освоишь. При этом, если раньше европейского оборудования было процентов 60, то сейчас 15-20.
– В 2022 году Томский Союз работодателей активизировал работу по импортозамещению. Что было сделано?
– Вне конкуренции ничего не развивается. Развиваются только тогда, когда есть конкуренция, и наши предприятия продемонстрировали это в полной мере.
В 2022-м положительную динамику дали производства компьютерной техники, электронных и оптических изделий (123,6%), электрооборудования (119,4%), машин и оборудования (116,3%) и металлургия (113%).
До этого продукция выпускалась в том количестве и объемах, который был необходим. Но потенциал российского производства был намного больше. Сейчас есть востребованность, и это хорошо. Ведь приток валюты у нас в основном был от сырья, и раньше мы платили за границу, покупая оборудование, а значит, вся добавленная стоимость оставалась там.
Сегодня, если мы делаем закупки высокотехнологичного оборудования в России, то эта добавленная стоимость, а значит, прибыль и деньги, будут оставаться внутри страны.
Наши изделия выигрывают конкуренцию в том числе за счет более низкой цены. Я считаю, что по качеству они где-то посередине между Европой и Китаем. Пока спектр и ассортимент этих изделий не такой большой. Тот же Китай – огромная страна с населением в 10 раз больше нашей – и там возможно делать все.
А нам нужно сосредотачиваться на компетенциях, которые развиты у нас. Сейчас хороший пример с самолетами – это высшие изделия и по сложности, и по добавленной стоимости. В СССР была своя школа, но ее упустили и теперь догоняем.
– Что особенного на этом фоне может предложить Томск?
– Давайте отталкиваться от кадров и истории. У нас исторически было много оборонных предприятий, а это сложные и сверхточные изделия. Плюс кадры – университеты, ТПУ, ТУСУР, ТГУ сейчас готовят IT-технологов, которые очень востребованы в производстве.
© предоставлено пресс-службой ТГУ
Сейчас томские предприятия радиоэлектроники загружены на 100%, часть перешли на работу в несколько смен, реализуя проекты по импортозамещению, а также нарастили госзаказ. Например, в НИИПП увеличился госзаказ, компания открыла 100 вакансий. Их продукция очень востребована. Думаю, что они смогут подняться на совсем другой уровень.
"Микран" выпускает много высокоинтеллектуальной продукции. Очень сильно у нас развита кабельная промышленность, электромеханическая. Да, нужно продолжать искать и завоевывать свои ниши, например, то же производство шахтных вентиляторов.
Самое печальное то, что имея в России мощный сырьевой сектор, мы были уверены, что технологические изделия просто купим. Но это плохо. У нас свои хорошие школы, хорошие университеты – их потенциал нужно использовать и наращивать. У нас всегда были большие вложения в образование и вузы, но мы этот потенциал использовали неэффективно для реальной экономики, потому что нас расслабляла ее сырьевая составляющая.
– Как вы используете потенциал томских вузов: это больше кадры или научные разработки?
– Для нас, промышленников и бизнеса, это, конечно, кадры. Частично – разработки, так как вузы тоже пытаются коммерциализировать знания и заработать на проектах, научить студентов и выпускников культуре предпринимательства.
Кроме знаний, нужно со студенческой скамьи прививать деловую активность. Да, это риски, но это и что-то новое, конкуренция. У нас же долгое время не было культуры предпринимательства вообще, и сейчас мы на этапе ее развития и формирования.
– Если говорить о вакансиях, то какие специалисты сейчас нужны?
– Это специалисты, связанные с производством электротехники и электроники. На "Микран" нужны токари, фрезеровщики. На завод резиновой обуви инженеры ПТО, электромонтеры, водители.
© сайт АО "НИИПП"
Потребность есть, и хорошо, что сейчас процесс стал сбалансированным. Потому что лет 20 назад все считали, что заработать можно было только в торговле, и никто не шел на завод. Был такой перекос… А как можно заработать на продаже, если ничего не производится, если нечего продавать?
– Еще одним испытанием 2022 года стала частичная мобилизация. Как пережили ее?
– На старте ситуация была сложная, ведь ни регионы, ни предприятия не сталкивались ни с чем подобным все последние десятилетия… В чем была проблема? Существуют профессии, которые не заменишь. Например, специалисты определенного профиля учились работать на оборудовании за рубежом, проходили там практику. И если такого человека снимают, то, по сути, останавливается весь конвейер.
Такие случаи были, и они оказывались для цехов и производства серьезным испытанием. Но мы начали переговоры в комитетах, структурах обладминистрации. К нам прислушались. На предприятиях приходилось увеличивать сменность, форсировать обучение. Мы ожидали, что последствия будут хуже, но система была отлажена довольно оперативно – и к ноябрю уже все устаканилось, все было отстроено.
– Какие, на ваш взгляд, механизмы поддержки бизнеса должно предложить государство?
– Механизмы поддержки и промышленного сектора, и бизнеса сложные, главное, чтобы они не превратились в поддержку только тех, кто ближе к телу.
© РИА Томск. Никита Гольцов
Кирилл Новожилов
Я, в первую очередь, вижу поддержку в связи с инфляцией и высокими процентными ставками. Чтобы не разорить предприятие, нужна компенсация процентной ставки, а дальше в коммерцию государству лезть не нужно – там все отрегулирует открытый рынок.
Второе – грантовая поддержка. Например, проекты, связанные с инфраструктурой, не окупаются быстро. У предприятия горизонт планирования – пять-семь лет. Естественно, за это время крупные вложения не окупятся, поэтому можно проводить конкурсы грантов. И если предприятие посчитает, что с этим грантом выгодно, то может участвовать в конкурсе.
А просто деньги раздавать никто не будет. Да это и неправильно. Власть нужна для того, чтобы создавать условия для бизнеса, а заниматься им она не должна.
– МПО – одно из первых объединений томских промышленников, как менялись стоящие перед ним задачи?
– Я уже 20 лет на общественных началах возглавляю Союз работодателей Томской области. В 1990-е, когда объединялись крупные предприятия, главное было – выжить, сохранить производства и коллективы. Да, не всем это удалось, рынок есть рынок.
Сегодня перед компаниями принципиально иные вызовы. Наше объединение создано для лоббирования – в самом лучшем смысле этого слова – вопросов крупного бизнеса. Нам по-прежнему важно выдерживать паритет интересов бизнеса, трудовых коллективов, населения и государства.
МПО, как бренд, было и будет. Но меняется повестка, проблемы, а значит, должны меняться подходы к их решению и само объединение. Должны появляться новые участники и лидеры – это естественный и закономерный процесс.