ТОМСК, 29 ноя – РИА Томск. Время, когда Томской областью управлял Егор Лигачев, считается у архитекторов эпохой расцвета массового строительства. Стекло, кирпич, другие строительные материалы были страшным дефицитом, но были молодые и амбициозные специалисты, к мнению которых прислушивался обком. Почему в 1970-е город "зарос" гаражами и где должен был появиться Дворец пионеров – в материале РИА Томск.
Дворец пионеров, "Пентагон" на Южной, жилой комплекс с пристроенными магазинами на Ленина, известный в народе как "Три девятки", Арбитражный суд на Кирова… Список индивидуальных проектов, разработанных Виктором Новиковым, большой. В интервью РИА Томск он рассказал, почему решил приехать в Томск, как в 34 года стал его главным архитектором и как в эпоху развитого социализма строили дворцы и многоэтажки.
Кто здесь главный?
Новиков приехал в Томск в 1970 году после окончания единственного тогда за Уралом архитектурного факультета в новосибирском Сибстрине (ныне Новосибирский государственный архитектурно-строительный университет). В городе начинался строительный бум – на окраинах росли спичечные коробки пятиэтажек, стремительно менялся центр. Почти в каждом проекте последнее слово было за первым секретарем обкома партии.
"Расчищали место под драмтеатр – взрывали главный торговый корпус (он походил на Гостиный двор в Питере). Стекла в соседних зданиях сыпались от взрывов. Но уже все было предрешено. Лигачев развил бурную деятельность в Томской области, хотел сделать из купеческой столицы современный областной центр. Хорошо, что хоть отдельные здания на площади Ленина удалось отстоять", – вспоминает Новиков.
"Томскгражданпроект" появился благодаря томской нефти… В 1971-м меня заслали в Сибстрин за молодыми архитекторами: "Вези! Сколько привезешь – оправдаем". Тогда распределение жесткое было, на каждого специалиста нужно было добиваться распределения через министерство в Москве. Вот я около 10 человек сманил. Институт быстро рос".
Марш, застывший в камне
Во второй половине 1950-х, после развенчания культа личности, в советской архитектуре началась эпоха "советского модернизма", поставившая во главу угла борьбу с излишествами, которые были присущи сталинскому ампиру. Под лозунгом "строить надо больше и дешевле" власти требовали типовых проектов, а архитекторы-проектировщики стремились к передовым технологиям. В общем, было не до красот.
В Томске ранние (до начала 1970-х) образцы пост-сталинского стиля разглядеть трудно: здание вокзала Томск-I, как и гостиница "Томск" (архитектор Элиазар Дрейзин), сегодня уже выглядят не так, как задумывал автор.
Триумф архитектора Александра Агафонова на всесоюзном смотре – здание бывшего фирменного магазина "Хлеб" на Нахановича – не перестраивали, но главную "фишку" – гармошку из стекла и металла – закрыли рекламой одежды.
Как стали жить побогаче, начали строить "интереснее". В 1970-1980-х архитекторы воплощают в Томске новое направление – брутализм (термин происходит от французского béton brut – "необработанный бетон"). В облике зданий стало еще больше дефицитного стекла, больше бетона, сложных "ритмичных" форм.
"Звездный" проект
Одним из самых выразительных представителей брутализма, по мнению экспертов, является здание Дворца пионеров (Вершинина, 17). В основу лег дипломный проект Новикова: еще студентом он приезжал в Томск на практику и присмотрел место… Дворец пионеров, по первоначальной задумке, должен был разместиться на берегу Ушайки, где сейчас расположился торговый центр "Изумрудный город".
В итоге поручили Новикову здание вчетверо меньше без спорткомплекса и стадиона. Но даже при этом во дворце на Вершинина нашлось место для нескольких музеев, выставочного зала, зимнего сада, астрономической обсерватории, детского театра на 500 зрителей и помещений для всевозможных кружков. В высотной части появилось пространство для авиамоделирования, для судомодельного кружка в Буфф-саду соорудили водоем около 50 метров в длину.
Стройка затянулась почти на 10 лет, и не мудрено, учитывая обилие сложных элементов и царивший в стране дефицит. Так, для витражей и двух огромных мозаичных панно (внутри и снаружи здания), созданием которых занималась целая бригада художников-монументалистов, нужна была смальта (литые плиты цветного стекла), которая была на вес золота.
Рекордные темпы и гаражи
В 1981-1990 годах Новиков был главным архитектором Томска. Он до сих пор помнит свое волнение перед первым собеседованием: "Ровно час мы общались, после чего Лигачев подытожил: "Ты главное никого и ничего не бойся. Если что-то пойдет не так, поправим".Но заниматься на этом посту приходилось больше не архитектурой, а выполнением планов по массовому строительству: в первую очередь требовались сотни тысяч "квадратов" жилья, а детсады, школы, больницы и, тем более, гаражи – по остаточному принципу. Руководители томских предприятий, которые строили целые микрорайоны для сотрудников, выходили из ситуации, как умели.
"Тогда кирпич в обкоме партии распределяли. Будницкий (директор инструментального завода) просил у производителей кирпич на очередной дом и потихоньку строил гаражи. Лигачев узнал про это… Досталось председателю горисполкома Черкашину: "Это что такое! Нам кирпича для жилья не хватает, а вы – гаражи!" Черкашин тогда запретил строить гаражи в городской черте".
В итоге пострадали не только счастливые обладатели автомобилей, но и внешний вид Томска. Новиков рассказывает, как в нелепости запрета убедился Лигачев: "На Иркутский тракт выезжаем. Он, глядя на ряд ржавых разномастных железных гаражей по правой стороне, возмутился: "Это что такое?" Я ответил: "А это результат борьбы с гаражами".
О не построенном мосте и двойных стандартах
Новиков говорит, что многого не успел сделать за годы своей работы. Например, мечтал построить второй мост через Томь, который находился бы не рядом с Северском, а почти в центре – в продолжение переулка Дербышевского. А еще хотел строить высотные дома, но у пожарных не было техники для тушения зданий выше 10 этажей.
Обидными были двойные стандарты. Так, в Прибалтике разрешалось применять стройматериалы лучшего качества, чем в Сибири, а благоустройство заканчивать не в авральном режиме в конце года, а по весне.
"Будучи главным архитектором Томска, я заставлял проектировщиков стеклить лоджии и балконы через "не хочу", – рассказывает Новиков. – Запрещено было это делать, потому что стекло – дефицит. Один из первых таких домов с "малосемейками" тогда был построен на улице Суворова. Тот же Госстрой, не давая разрешения на остекление, утверждал, что света не будет хватать в квартире. Такие препятствия нам создавали".
***
И все же в целом эта эпоха была золотым временем для строителей, считает Виктор Новиков, признавая управленческие навыки первого секретаря обкома: "Рано Лигачев уехал в Москву, рано. Почти сразу в архитектуре и проектировании Томска начался некоторый раздрай".
Может, пора признавать памятниками здания, построенные при Лигачеве? "Это должна история признавать. Раньше было правило: объект должен прослужить 60 лет, прежде чем его признают особо ценным. Но вообще памятник при живом авторе – что-то в этом есть неправильное. Архитектор должен быть скромным и терпеливым, знать, что при его жизни построенное им не станет памятником", – заключает Виктор Новиков.