"Не смотрите, что невелика я": томичка о границах инвалидности

ТОМСК, 14 ноя – РИА Томск. Маленькая комната без ремонта, желтые подтеки на потолке, длинные веточки трещин по стенам. В центре помещения за видавшим виды столом сидит миниатюрная женщина. На плечи наброшен пуховик – в комнате очень холодно. Женщина держит в руках пожелтевшую от времени трубку кнопочного телефона и приятным, немного детским голосом разговаривает с собеседником на том конце провода.

Наталья Картушина – секретарь томского отделения всероссийского общества инвалидов (ВОИ). Несколько раз в неделю она приходит в офис, расположенный в центре Томска, на улице Гагарина, в совершенно неприспособленном для инвалидов помещении. Множество ступенек, низкая температура и полное отсутствие эстетичности – все это могло бы стать преградой, оттолкнуть, но только не Наталью.

– Можно найти множество причин, чтобы не вставать утром с постели. Мне тяжело подниматься по ступенькам, на улице скользко. Но оставшись дома, я не узнаю, какой сегодня чудесный день. А вдруг он перевернет всю мою жизнь! – рассказала Наталья в интервью РИА Томск.

"Я и не подозревала, что у меня инвалидность"

– Знаете, до 28 лет я даже не думала, что со мной что-то не так. До определенного момента просто не подозревала об инвалидности. Училась в общеобразовательной школе. Смотрю фотографии с первого класса – все дети примерно одного роста, я разве что чуть-чуть пониже. А потом одноклассники выросли, а я осталась ребенком на всю жизнь.

Не знаю, почему так получилось. Но теперь это уже и не важно. Просто надо принять – это мое. В детстве, может, и были задирки какие-то из-за роста, дети же по натуре своей жестоки. Но сильный человек это переживет. Я так отнеслась ко всем обидным словам: они не часть меня, это не обо мне.

Родители у меня высокие. Мама рассказывала, что в школе под ее рост женихов не было. Мой сын тоже вырос высоким парнем, сейчас ему 20 лет, учится на журналиста в Томском госуниверситете.

Птица счастья

– Сколько себя помню, всегда хотела стать художником. Поступила в художественное отделение на Каштаке, отучилась. Моя основная специальность – мастер росписи по дереву. Хохлома, гжель, но в первую очередь – урало-сибирская роспись.

За свою жизнь расписала столько всего! Очень люблю работать с "птицами счастья" – сувенирами из дерева, которые раскупают в томских магазинчиках. Особенно быстро они расходятся среди различных иностранных делегаций. Получается, что я незримо, тайно присутствую в тысячах домов, в тысячах семей, где есть сувениры, созданные моими руками. Мне очень тепло от этой мысли.

Осознать и принять

– Когда училась на художника, я прекрасно ходила. Это у меня сейчас с этим проблемы – то ли после родов, то ли с возрастом это связано (мне 46 лет). В общем, в те годы я бегала, почти летала. А когда ты полон сил, об инвалидности вообще не думаешь.

После рождения сына я дома занималась любимым делом – рисовала картины, которые потом сдавала в магазины. Все было хорошо, но общения не хватало. Нашла работу, за копейки, конечно, но зато с возможностью общения – диспетчер на телефоне.

Познакомилась с другими диспетчерами, среди них было несколько людей с инвалидностью. Подружилась с 16-летней девушкой. У нее ДЦП. На тот момент я думала, мол, батюшки, у нее такой возраст прекрасный, а она из дома не выходит. А как? Пятый этаж, электроколясок тогда не было в доступе. Мне захотелось ей помочь, а получилось, что она помогла мне.

Через девушку подружилась с другими ребятами с инвалидностью. И потом пришло осознание – это и про меня. Скажу откровенно, я в принципе была не готова к людям с инвалидностью. И поэтому отчасти понимаю, почему условно здоровые люди на улице так относятся к инвалидам. Это все от незнания и боязни. Просто непонятно, как себя вести. Нас этому не учат.

Особая

– А потом судьба свела с директором школы моделей для инвалидов Ириной Дороховой, организатором проекта "Особая мода". В этом году показ мод для инвалидов и от инвалидов пройдет уже в шестой раз.

В первый год я не участвовала, да и во второй тоже. Что-то мешало. А потом сама себя уговорила, пришла и осталась, хочется верить, что навсегда. В нынешнем показе придумываю костюм: на простом фоне вроде мешковины будут мех, бусины, роспись по ткани. Что-то в духе легенд Севера.

Через "Особую моду" появилось много контактов. Кто-то объявил, что проводится кастинг у Александра Постникова, руководителя театра "Индиго", в котором играют актеры с проблемами со слухом. Поехали? Поехали! Кастинг я прошла.

У Постникова с нами работают педагоги по сценической речи и движению. Мы уже отработали несколько сказок, две из них записали как аудиосказки. В конце ноября состоится презентация художественного фильма полного метра "Слепцы". Я тоже в съемках участвовала.

В этом году посчастливилось участвовать в социальном кинопроекте Cast. Профессиональные известные актеры и режиссеры проводили кастинг, потом финалисты снимались в маленьких отрывках – копиях известных кинофильмов. Мне было приятно, что прошла до финала. Но всегда в таких ситуациях думаю: "Лишь бы не из жалости". Люди с инвалидностью на многое способны, у нас нет границ, была бы банальная доступность.

В первом туре проекта Cast я читала отрывок из песни Александра Дольского. "Мне звезда упала на ладошку. Я ее спросил: "Откуда ты?" "Дайте мне передохнуть немножко, я с такой летела высоты". А потом добавила, сверкая, словно колокольчик прозвенел: "Не смотрите, что невелика я. Может быть великим мой удел".

"Поднимай себя!"

– Люди с инвалидностью тоже хотят работать, хотят участвовать в интересных проектах. С чем мы сталкиваемся? Не можем попасть на рабочее место – нет условий. Несовершенство законодательства: устраиваясь на работу через центр занятости, инвалиды теряют все льготы и субсидии. Выбирай – господдержка или зарплата. Сегодня я смогла встать с кровати, приползти на работу, а завтра – нет. Но льгот-то уже лишили.

И все же, все зависит от нас. Можно и с руками-ногами сидеть дома и всех обвинять в неудачах. А можно каждое утро поднимать себя, даже если чувствуешь боль. Творчество, театр, показы мод, общение. Я жива за счет этого! Не дай бог сидеть дома в своих мыслях. Это смерти подобно. Мы сами наполняем свою жизнь, создаем для себя доступную или недоступную среду.