Смелого — пуля боится // Смелого — штык не берет// Эти стихотворные строчки, написанные советским поэтом Алексеем Сурковым в первый день Великой Отечественной войны, поддерживали юного красноармейца Парфирия Глазырина и во время учебы в Асиновском военно-пехотном училище, и в наступлении на Курском направлении, и при форсировании Днепра, и в боях за Берлин. Часто, уже зрелым человеком, он их вспоминал и после Победы – на другом, трудовом, фронте. Сегодня из всех томских 30-тысячников, направленных после войны в деревню для подъема колхозного производства, в живых остался он один.
15 февраля Парфирию Арсентьевичу исполнилось 90 лет. Со славной датой ветерана поздравили руководители Томска, депутаты, представители общественных организаций. Получая юбилейную медаль "70 лет Томской области" Глазырин, до сих пор не утративший хорошее чувство юмора и любящий острое словцо, рассказал, что узнал об образовании нашей области благодаря… бочке спирта.
– Это было в 1944-м году в Югославии, в городе Сомбор. Нашу дивизию в конце сентября вывели на отдых, с обязательной баней. Надо было летнее нательное белье со вшами заменить на новое, байковое. И мы со старшиной пошли на продуктово-вещевой склад (ПВС) дивизии. Белье получили, пришли за наркомовскими 100 граммами. Смотрю, на бочке со спиртом красными буквами напутствие: "Солдатам для смелости в бою! За победу!!!" А по вокруг бочки написано: "Томская область, Томский район, село Поросино, Поросинский спирзавод". Я ребятам говорю: "Это наши девушки-сибирячки пишут, они отравленный спирт никогда не пришлют. Я и сам подростком возил на тот спиртзавод мороженую картошку. Вот бы распечатать бочку и попробовать".
Тут на шум подошел подполковник, начальник ПВС. Объяснили ему ситуацию: гвардии старший сержант Глазырин говорит, что спирт с его родины привезли. Тот попросил у меня красноармейскую книжку – а призывали меня из Новосибирской области Западно-Сибирского края. Так выяснили, что в августе, всего месяц назад, Томская область выделилась из края. Тогда подполковник разрешил распечатать бочку, но налить не более, чем по 100 граммов.
…К тому времени Парфирий воевал уже полтора года. На фронт его призвали за неделю до 18-го дня рождения, 6-го февраля 1943-го. До того, в июле 41-го, защищать страну ушел старший брат Петр, через месяц семья проводила на фронт отца Арсентия Фомича, в 1944-м на флот призовут Александра, третьего из шести красавцев-парней Глазыриных. К счастью, Василиса Александровна Глазырина встретит с фронта всех своих сыновей, а вот муж ее навеки остался под Ленинградом.
О самых тяжких днях Великой Отечественной войны Парфирий Арсентьевич говорить не любит – "все они были трудными". После полугода учебы в Асиновском военно-пехотном училище попал на Орловско-Курскую дугу, потом было форсирование Днепра, освобождение Харькова, бои до самой Австрии, где узнал о капитуляции Германии, орден Отечественной войны 2-й степени, многие медали.
Победу встретил неподалеку от города Грац, когда в группе дивизионной разведки пошел за "языком". "Задание мы выполнили, – вспоминает Парфирий Арсентьевич, – готовились к наступлению, а тут бежит австриец и кричит "Гитлер капут, Сталин гут!" Спрашиваем: "Откуда узнал?" – "По радио передавали". Мы в деревню, включили радио, а там голос Левитана: "Внимание! Говорит Москва! Великая Отечественная война, которую вел советский народ против немецко-фашистских захватчиков, победоносно завершена. Фашистская Германия полностью разгромлена!" Все наши 22 разведчика подняли автоматы и дали очередь в небо. Местные думали, бой начался – такое эхо в горах поднялось!"
С той поры Парфирий Глазырин особенно полюбил звучание аккордеона и "Венский вальс" Штрауса – так проникновенно, искренно, задушевно его играли австрийцы в День Победы!
***
Много лет Парфирий Арсентьевич Глазырин работает сопредседателем комиссии по противодействию фальсификации истории в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов, часто встречается со школьниками и студентами. Сегодня, по словам председателя Думы города Томска Сергея Ильиных, эта работа приобрела новый смысл. "Наши оппоненты могут спорить с политиками, журналистами, но с ветеранами Великой Отечественной войны, очевидцами, спорить невозможно – они ВСЁ видели собственными глазами". А значит, будет труднее нанести ущерб российской истории, российскому самосознанию, российской государственности.
Нина Счастная
Источник: газета "Общественное самоуправление"
